Про­чи­тай­те при­ве­ден­ный ниже фраг­мент тек­ста и вы­пол­ни­те за­да­ние.

Ка­ба­но­ва. Если ты хо­чешь мать по­слу­шать, так ты, как при­е­дешь туда, сде­лай так, как я тебе при­ка­зы­ва­ла.

Ка­ба­нов. Да как же я могу, ма­мень­ка, вас ослу­шать­ся!

Ка­ба­но­ва. Не очень-⁠то нынче стар­ших ува­жа­ют.

Вар­ва­ра (про себя). Не ува­жишь тебя, как же!

Ка­ба­нов. Я, ка­жет­ся, ма­мень­ка, из вашей воли ни на шаг.

Ка­ба­но­ва. По­ве­ри­ла бы я тебе, мой друг, кабы сво­и­ми гла­за­ми не ви­да­ла да сво­и­ми ушами не слы­ха­ла, ка­ко­во те­перь стало по­чте­ние ро­ди­те­лям от детей-⁠то! Хоть бы то-⁠то пом­ни­ли, сколь­ко ма­те­ри бо­лез­ней от детей пе­ре­но­сят.

Ка­ба­нов. Я, ма­мень­ка...

Ка­ба­но­ва. Если ро­ди­тель­ни­ца что когда и обид­ное, по вашей гор­до­сти, ска­жет, так, я думаю, можно бы пе­ре­не­сти! А, как ты ду­ма­ешь?

Ка­ба­нов. Да когда же я, ма­мень­ка, не пе­ре­но­сил от вас?

Ка­ба­но­ва. Мать стара, глупа; ну, а вы, мо­ло­дые люди, умные, не долж­ны с нас, ду­ра­ков, и взыс­ки­вать.

Ка­ба­нов (взды­хая, в сто­ро­ну). Ах ты, гос­по­ди! (Ма­те­ри.)

Да смеем ли мы, ма­мень­ка, по­ду­мать!

Ка­ба­но­ва. Ведь от любви ро­ди­те­ли и стро­ги-⁠то к вам бы­ва­ют, от любви вас и бра­нят-⁠то, все ду­ма­ют добру на­учить. Ну, а это нынче не нра­вит­ся. И пой­дут детки-⁠то по людям сла­вить, что мать вор­чу­нья, что мать про­хо­ду не дает, со свету сжи­ва­ет. А, со­хра­ни гос­по­ди, каким-⁠ни­будь сло­вом снохе не уго­дить, ну и пошел раз­го­вор, что све­кровь заела со­всем.

Ка­ба­нов. Нешто, ма­мень­ка, кто го­во­рит про вас?

Ка­ба­но­ва. Не слы­ха­ла, мой друг, не слы­ха­ла, лгать не хочу. Уж кабы я слы­ша­ла, я бы с тобой, мой милый, тогда не так за­го­во­ри­ла. (Взды­ха­ет.) Ох, грех тяж­кий! Вот долго ли со­гре­шить-⁠то! Раз­го­вор близ­кий серд­цу пой­дет, ну и со­гре­шишь, рас­сер­дишь­ся. Нет, мой друг, го­во­ри что хо­чешь про меня. Ни­ко­му не за­ка­жешь го­во­рить; в глаза не по­сме­ют, так за глаза ста­нут.

Ка­ба­нов. Да от­сох­ни язык.

Ка­ба­но­ва. Полно, полно, не бо­жись! Грех! Я уж давно вижу, что тебе жена милее ма­те­ри. С тех пор как же­нил­ся, я уж от тебя преж­ней любви не вижу.

Ка­ба­нов. В чем же вы, ма­мень­ка, это ви­ди­те?

Ка­ба­но­ва. Да во всем, мой друг! Мать чего гла­за­ми не уви­дит, так у нее серд­це вещун, она серд­цем может чув­ство­вать. Аль жена тебя, что ли, от­во­дит от меня, уж не знаю.

Ка­ба­нов. Да нет, ма­мень­ка! что вы, по­ми­луй­те!

Ка­те­ри­на. Для меня, ма­мень­ка, все одно, что род­ная мать, что ты, да и Тихон тоже тебя любит.

Ка­ба­но­ва. Ты бы, ка­жет­ся, могла и по­мол­чать, коли тебя не спра­ши­ва­ют. Не за­сту­пай­ся, ма­туш­ка, не обижу, не­бось! Ведь он мне тоже сын; ты этого не за­бы­вай! Что ты вы­ско­чи­ла в гла­зах-⁠то по­юлить! Чтобы ви­де­ли, что ли, как ты мужа лю­бишь? Так знаем, знаем, в гла­зах-⁠то ты это всем до­ка­зы­ва­ешь.

Вар­ва­ра (про себя). Нашла место на­став­ле­ния чи­тать.

Ка­те­ри­на. Ты про меня, ма­мень­ка, на­прас­но это го­во­ришь. Что при людях, что без людей, я все одна, ни­че­го я из себя не до­ка­зы­ваю.

Ка­ба­но­ва. Да я об тебе и го­во­рить не хо­те­ла; а так, к слову при­ш­лось.